Далее, автор, растекаясь мыслию по древу, категорически убеждает (как ему кажется) нас в том, что Наполеон ну никак не хотел нападать на Россию, а вот Александр, напротив, очень желал совершить очередную «агрессию» против Франции.

Мол, такая идею фикс была у русского императора-сумасброда.

Хлебом не корми – дай напасть на Францию и все тут!

“Вот неоспоримые доказательства того, что Наполеон не только не собирался переходить границу, но, располагая достоверными сведениями разведки, готовился к обороне от агрессии Александра (как это было всегда в предыдущие годы).”

Какие же доказательства приводит Понасенков?

“В итоге: с 1810 года (!!!) русские армии уже стояли в боевом развертывании на границах Герцогства Варшавского (Соколов О.В. Указ. соч., с. 368 – 381).”

Позвольте, а где должны стоять русские армии, когда у границы стоят войска, взявшие под крыло, практически всю Европу? Может в Московской губернии?!

И что значит – “в боевом развертывании”? Что это значит, г-н историк? Как это понять?

Хочу напомнить автору, что если бы Александру сильно кололось “начать новую агрессию” против Бонапартия – у него был шикарный шанс, в 1909-м году. Когда французы, со страшной силою, воевали с австрийцами!

Казалось бы – вот он момент! Удар во фланг скованным на Дунае французским армиям!

Но нет.

Это здорово ломает логику автора.

Но он не сдается:

“Когда 26 апреля (н.ст.) 1812 года Наполеон еще находился в Париже (и, кстати, планировал на лето путешествие в Италию: Федотова Е.Д. Канова. М., 2002, с. 236), Александр уже гарцевал при армии в Вильно, выехав из Петербурга 20-го числа (Николай Михайлович, Вел.кн. Император Александр I. Опыт исторического исследования. Т.1, СПб., 1912, с. 111)!”

Если присутствие императора на военном смотре, является доказательством подготовки к агрессии (по Понасенкову), то это к доктору. Больше мне сказать нечего.

А вот и самое неоспоримое “доказательство”:

“Наполеон постоянно стращал своих маршалов. «Если русские не начнут агрессию самое главное будет удобно расположить войска, хорошо обеспечить их продовольствием и построить предмостные укрепления на Висле», — 16 мая 1812 года начальнику главного штаба. «…Если русские не двинутся вперед, моим желанием будет провести здесь (в Париже – прим. Е.П.) весь апрель, ограничиваясь активными работами по сооружению моста в Мариенбурге…», – 30 марта. «…В то время как противник начнет наступательные операции …», — 10 июня.”

Теперь, читаем очень внимательно:

“Предварительные шаги были предприняты еще в 1810 году, когда император приказал вооружить и обеспечить запасами важнейшие германские и польские крепости, подчеркнуто представив это как предосторожность против предполагаемой угрозы русского нападения на Варшавское герцогство. В следующем году (это 1811 год – прим В.Л.), когда Наполеон решил, что война с Россией неизбежна, были на неопределенное время отложены приготовления к вторжению в Англию и к экспансии в Леванте...” (Д. Чандлер)

Идем дальше:

“Со своей стороны, Наполеон всячески пытался доказать, что Александр намерен идти войной на Францию, и подчеркивал свою уверенность в этом. Повторные заверения в обратном ни его бывшего консула Коленкура, ни его преемника Лористона не могли заставить Наполеона изменить свое мнение. Новые мечтания о восточных завоеваниях – этой вечной мечте- усиливало несговорчивость Наполеона…” (там же)

А теперь, послушаем самого Бонапарта:

“Одной битвы будет довольно, что бы покончить с прекрасными решениями вашего друга Александра и его укреплениям из песка. Он лукав и слаб”

О каком укреплении “из песка" говорит Бонапарт?

Он говорит о Дрисском укрепленном лагере!

Укреплённая позиция на левом берегу р. Западной Двины, в её излучине северо-западнее г. Дриссы (ныне Верхнедвинск). Создана в начале Отечественной войны 1812; по плану военного советника Александра I прусского генерала Фуля 1-я армия, опираясь на Д. л., должна была задержать армию Наполеона, а 2-я нанести ей удар во фланг и тыл. Ввиду превосходства сил противника и опасности разгрома каждой армии в отдельности, русское командование отвергло этот кабинетный план. 2 июля 1-я армия оставила Д. л. и выступила к Полоцку.(БСЭ)

Надеюсь, всем теперь понятно, что г-н Понасенков совершенно обличен, навязывая нам свою либеральную мантру о том, что Наполеон не хотел нападать на РИ, а злой дегенерат Александр – наоборот?

В добавок, я напомню общеизвестную вещь:

Собирать свою полумиллионную группировку (совершенно беспрецедентную), Бонапарт начал еще в самом начале 1812-го года. Она много превышала российские войска. Это была армия ВТОРЖЕНИЯ.

Именно о расположении этих войск, говорится в письме, который привел г-н историк.

“При подобных обстоятельствах дипломатическое объявление войны не имело ровно никакого значения. Однако оно произошло, причем, по всем правилам. Еще 16 июня (т.е. за восемь дней до переправы через Неман) глава французского МИДа герцог де Бассано заверил ноту о прекращении дипломатических сношений с Россией, уведомив об этом официально европейские правительства. 22 июня французский посол Ж. А. Лористон информировал главу русского внешнеполитического ведомства о следующем: «…моя миссия окончилась, поскольку просьба князя А.Б. Куракина (российский представитель в Париже – прим. Е.П.) о выдаче ему паспортов означала разрыв, и его императорское и королевское величество с этого времени считает себя в состоянии войны с Россией» (Там же, с. 137 – 138). В переводе на понятный язык: Россия первой объявила войну Франции.”

Я прочитал это шесть раз, но так и не понял, почему “Россия первой объявила войну Франции”?!

“Таким образом, никаких планов не то, что захвата, но и вторжения в Россию у Наполеона не было и быть не могло (ибо, простите, незачем).”

Этот перл я сохранил в избранное.

Он лучший из того, что вообще, когда либо видел!

Представьте себе:

Многие месяцы, со всей Европы, за большие сотни километров, к границе Российской Империи, идут сотни тысяч солдат. Каждому полку, надо детально объяснить, по какой дороге и куда ему идти. Где остановится заночевать, где отдохнуть.
Всех надо постоянно кормить, лечить, починять одежду и оружие. Всех надо развлекать.

За этой огромной массой людей идут корпусные штабы, лазареты, маркитанты, проститутки. За этой огромной массой едут обозы с едой, фуражом, порохом, артиллерийскими зарядами, униформой, свинцом, шанцевым инструментом, саперным парком…

Все это движется не просто так, а по строго разработанному маршруту, ибо если будет хоть малейшая накладка, то на дорогах (а их было мало и не лучшего качества) начнется хаос. Надо знать, где какие мосты и где какие броды. Ежели, например, пустить полк тяжелой кавалерии на плохую грунтовку, да при хорошем дождичке, то там потом, некоторое время, не смогут проехать ни артиллерия, ни обозы. А если у моста пересекутся две дивизии (неправильно будет рассчитано время движения, или, произойдет сбой в “расписании”), то наступит апокалипсис.

На основных переправах необходимо делать дополнительные мосты (и усиливать старые), а значит, саперы заранее должны знать ГДЕ и прибыть туда РАНЬШЕ подхода войск.

Надо отпечатать тысячи самых современных карт и раздать их командирам. Надо наладить связь и определить места размещения штабов. Надо создать промежуточные базы снабжения. Надо определить куда отправлять маршевое пополнение и куда эвакуировать тяжело больных и получивших увечья.

Надо предупредить местные власти о прохождении колонн и не допускать мародерства. Надо отлавливать дезертиров и предавать их суду.

Надо объяснить людям, куда они идут.

Наконец, надо развернуть экономику так, что бы все это действо, в срок (без задержек) оплачивалось звонкой монетой. А это колоссальные деньги.

Но и это еще не все.

Представьте себе – пришла вся эта масса к границе и что?

Ее надо разместить. С умом. И ежедневно – кормить, поить, лечить…

Каждый день пребывания такой армады без действия, будет стоить государству чудовищных денег.

И еще.

Что бы начать войну (перейти через границу), нужен план. Он разрабатывается генеральным штабом и лично Наполеоном. Для этого нужна самая свежая информация от шпионов и информаторов. Все это анализируется и суммируется. Подготовка (детализация)плана требует времени и работы огромного количества людей. К примеру – доставку одного приказа (за день их могло быть несколько), дублировалось семью (!) адъютантами. И то, небыло100%-й гарантии, что приказ дойдет до адресата.

Я могу еще набросать технических сложностей выполнения маневра такого масштаба, но не вижу необходимости. Думаю, всем и так все ясно.

Но автор настаивает — Таким образом, никаких планов не то, что захвата, но и вторжения в Россию у Наполеона не было и быть не могло (ибо, простите, незачем).